Мимолётное северное лето как всегда пролетело очень быстро. В городе обосновалась осень. Она принесла с собой серые дождевые тучи, которые нависали так низко, что казалось ещё чуть-чуть и заденешь их головой. В спину его толкал порывистый ветер, подгоняя, будто назло, чтобы тот пришёл в школу вовремя. Как же он ненавидел это время года! Из-за бесконечного дождя, который хлестал по лицу и затекал за шиворот, из-за сильного ветра, который ломал, выхватывал из рук и уносил невесть куда зонты прохожих, стоило только их раскрыть, но больше всего он ненавидел ходить в школу. Непогоду можно переждать дома, а пропустить школу - только из-за болезни. Болеть он тоже не любил, но всевозможным простудам до этого не было совершенно никакого дела. Они гурьбой толпились прямо у входной двери, ожидая, когда тот покажется, и пусть только попробует отбиться на этот раз. Он не испытывал проблем с учёбой. Бывало учителя и ставили ему "тройки" и даже "двойки", но в виде исключения, чтобы не расслаблялся и не зазнавался. Зачем нужно учиться, он так до сих пор и не понимал до конца. "Чтобы не стать дворником!" - говорила мама, а папа добавлял: "Чтобы не сидеть у нас на шее, когда вырастешь!" Одним словом, надо и всё тут.
Ему было сложно войти в новый коллектив, завести знакомства, наладить отношения. И раньше это давалось непросто, а теперь, чем старше он становился, тем сложнее было находить общий язык с людьми. Хочешь того или нет, каждый день ему приходилось взаимодействовать с одноклассниками. Пару раз он переходил из одного класса в другой. Когда же, наконец, его окончательно распределили, в класс начали приходить новые дети, а старые куда-то исчезали. Насовсем. За два года он так ни с кем толком и не подружился. Вот если бы он по своему желанию смог заменить кого-то из них на Макса, который учился на другом конце города не смотря на то, что жили они на одной лестничной площадке! Но так сделать было нельзя. Наверное, он стал бы прогуливать уроки однажды, если бы не одно обстоятельство.
Ещё в прошлом учебном году он чувствовал себя как-то странно, иначе, не так, как обычно. Он даже подумал, что болен, но градусник показывал ровно 36.6 и ни градусом больше. В чём точная причина этого он так и не разобрался до сих пор, но это точно связано было с Кирой - светловолосой девочкой, учившейся в этом же классе.
Иногда он тайком посматривал на неё, но так, чтобы она не заметила; что ещё хуже, чтобы этого не заметил кто-то другой. Чем-то она привлекала его внимание, но чем? Он был бы рад, если бы хоть кто-нибудь смог объяснить, но такого человека рядом не было. Он не помнил, чтобы они с ней обмолвились хотя бы словом за эти два года, но, он был рад её видеть снова в новом учебном году. Он был рад, что она не пропала, как некоторые другие дети. В этом учебном году он выбирал место в классе так, чтобы быть не очень далеко от неё, чтобы можно было изредка посмотреть, что она делает и как она это делает. Но обязательно так, чтобы никто ничего не заметил. В противном случае, уж лучше под землю провалиться или и вовсе сгореть на месте: всё-таки неприлично подглядывать за кем бы то ни было. А как иначе? Он не мог себе этого представить ибо день тянулся мучительно долго и уныло, если ему не удавалось хотя бы одним глазком, хотя бы на секундочку посмотреть на Киру. Он не мог и подумать о том, чтобы сесть за одну парту с ней. Все сразу начали бы смеяться и дразнить его. По крайней мере, так ему казалось. Поэтому он был счастлив, когда на уроке геометрии удалось закрепить за собой место прямо за ней.
В тот день Ольга Дмитриевна - так звали учительницу по геометрии - задала самостоятельную работу на уроке, поделив ребят на первый и второй вариант. Первыми стали те, кто сидел за партой слева, следовательно, те, кто сидел справа - вторыми. Вот так всё просто. Так же просто, как и геометрические задачки, со всеми теоремами, аксиомами и прочими доказательствами, требующимися для их решения. Ему не составило никакого труда решить все задания. И так он сидел и скучал, не зная чем себя занять.
- А ты знаешь, как решить третье задание?
Он чуть не подавился от неожиданности: Кира повернулась к нему и спрашивала, как решить задачу!
Отчего-то внезапно он забыл все слова и пришлось здорово напрячь память, чтобы вспомнить их снова.
- З-знаю! Я уже всё сделал! - ответил он, заикаясь, и посмотрел ей в глаза.
Нет, это были не глаза. Перед ним открылось нечто удивительное и захватывающее; то, что он никогда не видел прежде! Он увидел бескрайнее голубое летнее небо, на котором не было ни облачка и тёплое Солнце светило так ярко, что нужно было зажмуриваться, чтобы разглядеть хоть что-то вокруг. В его животе вдруг образовалась невесомость, и вот стул, парта да и вся школа целиком остались далеко-далеко внизу. Расправив руки, подобно крыльям, он падал в это бесконечное небо и затем парил там, словно птица. И оттуда, с высоты, всё казалось таким маленьким, что потеряло всякое значение для него. Одно только чувство невесомости - будто он пёрышко, подхваченное ветром - имело смысл. И так он летал до тех пор, пока внизу не разлился океан, такой же бескрайний, как небо. И тогда он сложил руки-крылья и камнем устремился вниз.
Если бы там, внизу, его не ждало ничего, кроме льда вечной мерзлоты, он бы неминуемо разбился. Мокрого места не осталось бы.
- Ну и пусть! - думал он.
Что, если ему удастся проникнуть за эту грань? Тогда он погружался бы всё глубже и глубже, до тех пор, пока солнечные лучи могли бы пробиваться сквозь толщу воды. Затем он блуждал бы там в темноте хоть целую вечность, пока огромное глубинное давление не раздавило бы его так же, как он это делал ложкой с черникой в рисовой каше. А если бы ему удалось выжить, то он обязательно отыскал бы тот огонёк, который так манил его и вёл за собой; лишь бы он не оказался обманкой огромного уродливого удильщика, который, открыв свою испещрённую многочисленными длинными кривыми и острыми зубами пасть, в миг проглотил бы его целиком.
- Ну и ладно!
К счастью, он не разбился, но вновь оказался за школьной партой. Кира что-то говорила - её губы шевелились - но он совершенно ничего не слышал из-за оглушающего боя целого хора барабанов своего сердца, которое бешенно колотилось, намереваясь выскочить из груди при первой же возможности.
Ему было сложно войти в новый коллектив, завести знакомства, наладить отношения. И раньше это давалось непросто, а теперь, чем старше он становился, тем сложнее было находить общий язык с людьми. Хочешь того или нет, каждый день ему приходилось взаимодействовать с одноклассниками. Пару раз он переходил из одного класса в другой. Когда же, наконец, его окончательно распределили, в класс начали приходить новые дети, а старые куда-то исчезали. Насовсем. За два года он так ни с кем толком и не подружился. Вот если бы он по своему желанию смог заменить кого-то из них на Макса, который учился на другом конце города не смотря на то, что жили они на одной лестничной площадке! Но так сделать было нельзя. Наверное, он стал бы прогуливать уроки однажды, если бы не одно обстоятельство.
Ещё в прошлом учебном году он чувствовал себя как-то странно, иначе, не так, как обычно. Он даже подумал, что болен, но градусник показывал ровно 36.6 и ни градусом больше. В чём точная причина этого он так и не разобрался до сих пор, но это точно связано было с Кирой - светловолосой девочкой, учившейся в этом же классе.
Иногда он тайком посматривал на неё, но так, чтобы она не заметила; что ещё хуже, чтобы этого не заметил кто-то другой. Чем-то она привлекала его внимание, но чем? Он был бы рад, если бы хоть кто-нибудь смог объяснить, но такого человека рядом не было. Он не помнил, чтобы они с ней обмолвились хотя бы словом за эти два года, но, он был рад её видеть снова в новом учебном году. Он был рад, что она не пропала, как некоторые другие дети. В этом учебном году он выбирал место в классе так, чтобы быть не очень далеко от неё, чтобы можно было изредка посмотреть, что она делает и как она это делает. Но обязательно так, чтобы никто ничего не заметил. В противном случае, уж лучше под землю провалиться или и вовсе сгореть на месте: всё-таки неприлично подглядывать за кем бы то ни было. А как иначе? Он не мог себе этого представить ибо день тянулся мучительно долго и уныло, если ему не удавалось хотя бы одним глазком, хотя бы на секундочку посмотреть на Киру. Он не мог и подумать о том, чтобы сесть за одну парту с ней. Все сразу начали бы смеяться и дразнить его. По крайней мере, так ему казалось. Поэтому он был счастлив, когда на уроке геометрии удалось закрепить за собой место прямо за ней.
В тот день Ольга Дмитриевна - так звали учительницу по геометрии - задала самостоятельную работу на уроке, поделив ребят на первый и второй вариант. Первыми стали те, кто сидел за партой слева, следовательно, те, кто сидел справа - вторыми. Вот так всё просто. Так же просто, как и геометрические задачки, со всеми теоремами, аксиомами и прочими доказательствами, требующимися для их решения. Ему не составило никакого труда решить все задания. И так он сидел и скучал, не зная чем себя занять.
- А ты знаешь, как решить третье задание?
Он чуть не подавился от неожиданности: Кира повернулась к нему и спрашивала, как решить задачу!
Отчего-то внезапно он забыл все слова и пришлось здорово напрячь память, чтобы вспомнить их снова.
- З-знаю! Я уже всё сделал! - ответил он, заикаясь, и посмотрел ей в глаза.
Нет, это были не глаза. Перед ним открылось нечто удивительное и захватывающее; то, что он никогда не видел прежде! Он увидел бескрайнее голубое летнее небо, на котором не было ни облачка и тёплое Солнце светило так ярко, что нужно было зажмуриваться, чтобы разглядеть хоть что-то вокруг. В его животе вдруг образовалась невесомость, и вот стул, парта да и вся школа целиком остались далеко-далеко внизу. Расправив руки, подобно крыльям, он падал в это бесконечное небо и затем парил там, словно птица. И оттуда, с высоты, всё казалось таким маленьким, что потеряло всякое значение для него. Одно только чувство невесомости - будто он пёрышко, подхваченное ветром - имело смысл. И так он летал до тех пор, пока внизу не разлился океан, такой же бескрайний, как небо. И тогда он сложил руки-крылья и камнем устремился вниз.
Если бы там, внизу, его не ждало ничего, кроме льда вечной мерзлоты, он бы неминуемо разбился. Мокрого места не осталось бы.
- Ну и пусть! - думал он.
Что, если ему удастся проникнуть за эту грань? Тогда он погружался бы всё глубже и глубже, до тех пор, пока солнечные лучи могли бы пробиваться сквозь толщу воды. Затем он блуждал бы там в темноте хоть целую вечность, пока огромное глубинное давление не раздавило бы его так же, как он это делал ложкой с черникой в рисовой каше. А если бы ему удалось выжить, то он обязательно отыскал бы тот огонёк, который так манил его и вёл за собой; лишь бы он не оказался обманкой огромного уродливого удильщика, который, открыв свою испещрённую многочисленными длинными кривыми и острыми зубами пасть, в миг проглотил бы его целиком.
- Ну и ладно!
К счастью, он не разбился, но вновь оказался за школьной партой. Кира что-то говорила - её губы шевелились - но он совершенно ничего не слышал из-за оглушающего боя целого хора барабанов своего сердца, которое бешенно колотилось, намереваясь выскочить из груди при первой же возможности.
00:47
Звёздный наездник
Дух авантюризма, свободы и приключений, в этой песне воплотился в образе Звёздного наездника – бесстрашного загадочного героя-путешественника, который существует вне времени и пространства, нарушая все мыслимые законы. Он живёт приключениями и способен пересечь Вселенную ради своей цели. Он настолько дерзок, что ему под силу украсть звезду с ночного неба и подчинить её своей воле, тем самым исполнив любую свою мечту, превратив невозможное в действительность. Безграничная внутренняя энергия и энтузиазм делают Звёздного наездника неуязвимым к холоду и одиночеству межзвёздного пространства. Именно это позволяет ему выживать в условиях, когда другие потерпели бы поражение. Его целеустремлённость и бесстрашие граничат с безумием. Его жизнь, его судьба – это и есть то самое захватывающее приключение, от которого он получает истинное наслаждение. Не имея страха перед неопределенностью, Звёздный наездник постоянно ищет новые испытания, новые открытия и новое понимание мира вокруг себя. Игнорируя чужие ожидания, полагаясь на собственную интуицию, он бесконечно странствует по миру, двигаясь согласно одному ему ведомому маршруту, живя исключительно своими убеждениями. Благодаря этому Звёздному наезднику удаётся добиваться успеха, когда он сталкивается с трудностями лицом к лицу.
Таким я придумал его однажды. И вот он здесь.
Таким я придумал его однажды. И вот он здесь.
- Твой Хаккинен ездить толком не умеет! Он даже не знает в какой стороне финиш находится!
- Култхард не лучше!
- А мне Баррикелло нравится.
- Шумахер круче всех ваших Хайккиненокултхардов вместе взятых!
Четверо мальчишек в горячем споре пытались выяснить, кто из пилотов «Формула-1» достоин, по их мнению, называться настоящим чемпионом кольцевых автогонок. И дело, вероятно, могло дойти до драки.
- Предлагаю устроить собственные гонки! – вдруг осенило Артёма. – Кто первый спустится с горы и доедет до нашего двора, тот и назовёт чемпиона!
- Я поеду за Баррикелло! – тут же вызвался Илья.
- А я за Култхарда! – подхватил Лёха.
- Я буду Хаккиненом! – поддержал друзей Максим.
- Шумахер обгонит вас всех!
- Нет! – хором отозвались мальчишки. – Нельзя за Шумахера! Выбери кого-нибудь другого!
- Тогда я – Деймон Хилл! – примирительно объявил Артём.
Теперь, когда взаимопонимание было достигнуто, друзья схавитили свои велосипеды и выстроились на одну линию в шеренгу. Они находились у самого подножия невысокой горы, на вершине которой была установлена телевышка. Асфальтовая дорога, огибая гору, вела из города в карьер, где полезные ископамые добывались открытым способом. Туда-то и планировали добраться мальчишки, чтобы посмотреть, как огромные гусеничные экскаваторы загружают БелАЗы горной породой, но не расчитали свои силы и остановились передохнуть, не проехав и половину пути.
- На старт! - скомандовал Артём, и каждый из ребят поставил одну ногу на педаль своего велосипеда.
- Внимание!
- РрррРРР! - Лёха изобразил рёв двигателя своего болида, который был готов сорваться с места и устремиться к финишу.
- Марш!
Ребята вскочили на велосипеды и из-зо всех сил принялись крутить педали. Илья любил кататься и делал это чаще остальных, поэтому ему не составило большого труда вырваться вперед и возглавить гонку. Через некоторое время, когда дорога пошла вниз, крутить педали стало легче и он нарастил отрыв, правда, ненадолго.
Однажды Илья уже пробовал сеъзжать на полной скорости на затяжном спуске. Та дорога была грунтовой, усыпанной камнями разных размеров, но его это ничуть не смущало. Он много и хорошо каталася на своем велосипеде и за всё время падал всего пару раз. Разве мог он упустить возможность доказать самому себе, что он классный велосипедист? Он мчался с горы и даже не думал использовать тормоза, ловко объезжая попадающиеся на пути булыжники. Скорость всё увеличивалась, объезжать булыжники стало труднее, но Илья верил в то, что он справится с испытанием, которое сам же и придумал для себя. В какой-то момент велосипед стал вилять по дороге из стороны в сторону. Поначалу Илья не придал этому значения, полагая, что сможет быстро с этим справиться. Однако, амплитуда только увеличивалась, велосипед становился неуправляемым и торможение теперь привело бы к неизбежному падению. Пока он придумывал, как выйти из ситуации, его велосипед носило змейкой по всей ширине дороги. Та поездка завершилась падением, иначе и быть не могло. Небольшая вмятина на голове осталась напоминанием о необходимости соблюдать осторожность даже в тех случаях, когда, казалось бы, всё под контролем.
Помня тот случай, Илья притормаживал, чтобы в этот раз не сойти с дистанции раньше времени. Этим воспользовался Макс. Он промчался мимо Ильи под радостный смех.
- Победителем буду я! - радовался он.
- У тебя цепь слетела! - заорал во всё горло Илья.
Он не пытался урезонить дерзкого друга. Это была правда. У Лёхи, Ильи и Артёма были похожие велосипеды. Лёха ездил на велосипеде под названием "Кама", у Ильи был "Аист", как две капли воды похожий на Лёхин велосипед. У Артёма была оранжевая "Тиса". Неизвестно отчего, о "Тисе", такой, как у Артёма, мечтали все мальчишки во дворе. Даже Илья. Макисму же достался от родителей старенький "Орлёнок". Он был не в очень хорошем состоянии, из-за чего Максим редко катался с ребятами. Эти велосипеды имели одинаковый принцип работы тормозной системы: для того, чтобы задействовать её, необходимо было нажать на педали в обратную сторону, как если бы велосипедист захотел поехать задом наперёд. Тогда цепь от передней каретки передавала усилие на заднюю, из-за чего срабатывал тормозной механизм.
У Максима эта самая цепь теперь отсутствовала на своём рабочем месте и у него не было возможности остановиться. Впереди же был очень длинный спуск. Намного длиннее, чем тот, который пытался покорить Илья.
Максим, не поверив другу наслово, попробовал притормозить, но вместо этого педали свободно стали вращаться в обратную сторону. Позабыв об осторожности, Илья пустился вдогонку. Остальные ребята сильно отстали. Необходимо было срочно придумать что-то, чтобы спасти Макса. Дорога уже привела их в город. Вот они уже проскочили первую отворотку направо, которая вела к спортивной школе. Эта дорога была пустынна, автомобили по ней ездили нечасто. За ней ещё одна отворотка направо. Там располагался автобусный парк, и автомобили ездили по той дороге чаще. Ещё дальше к этой дороге слева примыкала другая, которая соединяла новые микрорайоны со старым городом. Там спуск заканчивался и началанилась ровная дорога, идущая вдоль озера, по которой то и дело ездили машины. Было бы неплохо, если бы Максим смог дотянуть до туда, не попав при этом кому-нибудь под колеса.
- Я поеду вперёд! - крикнул Илья. - Попробую предупредить водителей!
Он ещё налёг на педали и обогнал Максима.
- Я буду тормозить! - крикнул ему вдогонку Макс.
На левой обочине Илья заметил огромную кучу песка, вероятно привезенную для строительных работ. Он сразу понял рискованную идею друга. Времени на раздумья не было, Макс уже скорректировал траекторию. Через мгновение на полном ходу он врезался в кучу. Поднялся столб пыли, скрыв ото всех Макса и его велосипед. Илья резко затормозил в своём фирменном стиле, оставив на асфальте чёрный след в виде полукруга. Тут подоспели и остальные. Мальчишки были потрясены случившимся. Они растерянно смотрели на облако пыли, совершенно не зная, что им делать. Когда песок осел, они увидели Макса, который сидел теперь на асфальте с другой стороны кучи, потирая глаза и смеясь. Макс оказался настоящим счастливчиком - на нём не было ни царапины! Его велосипед лежал неподалеку, так же не получив повреждений.
После того, как мальчишки понемногу пришли в себя, они помогли Максиму установить цепь на место, после чего неторопясь доехали до дома. Им было совершенно всё равно, кто из пилотов "Формула-1" лучше. Без всяких споров было очевидным, что чемпион - Макс!
- Култхард не лучше!
- А мне Баррикелло нравится.
- Шумахер круче всех ваших Хайккиненокултхардов вместе взятых!
Четверо мальчишек в горячем споре пытались выяснить, кто из пилотов «Формула-1» достоин, по их мнению, называться настоящим чемпионом кольцевых автогонок. И дело, вероятно, могло дойти до драки.
- Предлагаю устроить собственные гонки! – вдруг осенило Артёма. – Кто первый спустится с горы и доедет до нашего двора, тот и назовёт чемпиона!
- Я поеду за Баррикелло! – тут же вызвался Илья.
- А я за Култхарда! – подхватил Лёха.
- Я буду Хаккиненом! – поддержал друзей Максим.
- Шумахер обгонит вас всех!
- Нет! – хором отозвались мальчишки. – Нельзя за Шумахера! Выбери кого-нибудь другого!
- Тогда я – Деймон Хилл! – примирительно объявил Артём.
Теперь, когда взаимопонимание было достигнуто, друзья схавитили свои велосипеды и выстроились на одну линию в шеренгу. Они находились у самого подножия невысокой горы, на вершине которой была установлена телевышка. Асфальтовая дорога, огибая гору, вела из города в карьер, где полезные ископамые добывались открытым способом. Туда-то и планировали добраться мальчишки, чтобы посмотреть, как огромные гусеничные экскаваторы загружают БелАЗы горной породой, но не расчитали свои силы и остановились передохнуть, не проехав и половину пути.
- На старт! - скомандовал Артём, и каждый из ребят поставил одну ногу на педаль своего велосипеда.
- Внимание!
- РрррРРР! - Лёха изобразил рёв двигателя своего болида, который был готов сорваться с места и устремиться к финишу.
- Марш!
Ребята вскочили на велосипеды и из-зо всех сил принялись крутить педали. Илья любил кататься и делал это чаще остальных, поэтому ему не составило большого труда вырваться вперед и возглавить гонку. Через некоторое время, когда дорога пошла вниз, крутить педали стало легче и он нарастил отрыв, правда, ненадолго.
Однажды Илья уже пробовал сеъзжать на полной скорости на затяжном спуске. Та дорога была грунтовой, усыпанной камнями разных размеров, но его это ничуть не смущало. Он много и хорошо каталася на своем велосипеде и за всё время падал всего пару раз. Разве мог он упустить возможность доказать самому себе, что он классный велосипедист? Он мчался с горы и даже не думал использовать тормоза, ловко объезжая попадающиеся на пути булыжники. Скорость всё увеличивалась, объезжать булыжники стало труднее, но Илья верил в то, что он справится с испытанием, которое сам же и придумал для себя. В какой-то момент велосипед стал вилять по дороге из стороны в сторону. Поначалу Илья не придал этому значения, полагая, что сможет быстро с этим справиться. Однако, амплитуда только увеличивалась, велосипед становился неуправляемым и торможение теперь привело бы к неизбежному падению. Пока он придумывал, как выйти из ситуации, его велосипед носило змейкой по всей ширине дороги. Та поездка завершилась падением, иначе и быть не могло. Небольшая вмятина на голове осталась напоминанием о необходимости соблюдать осторожность даже в тех случаях, когда, казалось бы, всё под контролем.
Помня тот случай, Илья притормаживал, чтобы в этот раз не сойти с дистанции раньше времени. Этим воспользовался Макс. Он промчался мимо Ильи под радостный смех.
- Победителем буду я! - радовался он.
- У тебя цепь слетела! - заорал во всё горло Илья.
Он не пытался урезонить дерзкого друга. Это была правда. У Лёхи, Ильи и Артёма были похожие велосипеды. Лёха ездил на велосипеде под названием "Кама", у Ильи был "Аист", как две капли воды похожий на Лёхин велосипед. У Артёма была оранжевая "Тиса". Неизвестно отчего, о "Тисе", такой, как у Артёма, мечтали все мальчишки во дворе. Даже Илья. Макисму же достался от родителей старенький "Орлёнок". Он был не в очень хорошем состоянии, из-за чего Максим редко катался с ребятами. Эти велосипеды имели одинаковый принцип работы тормозной системы: для того, чтобы задействовать её, необходимо было нажать на педали в обратную сторону, как если бы велосипедист захотел поехать задом наперёд. Тогда цепь от передней каретки передавала усилие на заднюю, из-за чего срабатывал тормозной механизм.
У Максима эта самая цепь теперь отсутствовала на своём рабочем месте и у него не было возможности остановиться. Впереди же был очень длинный спуск. Намного длиннее, чем тот, который пытался покорить Илья.
Максим, не поверив другу наслово, попробовал притормозить, но вместо этого педали свободно стали вращаться в обратную сторону. Позабыв об осторожности, Илья пустился вдогонку. Остальные ребята сильно отстали. Необходимо было срочно придумать что-то, чтобы спасти Макса. Дорога уже привела их в город. Вот они уже проскочили первую отворотку направо, которая вела к спортивной школе. Эта дорога была пустынна, автомобили по ней ездили нечасто. За ней ещё одна отворотка направо. Там располагался автобусный парк, и автомобили ездили по той дороге чаще. Ещё дальше к этой дороге слева примыкала другая, которая соединяла новые микрорайоны со старым городом. Там спуск заканчивался и началанилась ровная дорога, идущая вдоль озера, по которой то и дело ездили машины. Было бы неплохо, если бы Максим смог дотянуть до туда, не попав при этом кому-нибудь под колеса.
- Я поеду вперёд! - крикнул Илья. - Попробую предупредить водителей!
Он ещё налёг на педали и обогнал Максима.
- Я буду тормозить! - крикнул ему вдогонку Макс.
На левой обочине Илья заметил огромную кучу песка, вероятно привезенную для строительных работ. Он сразу понял рискованную идею друга. Времени на раздумья не было, Макс уже скорректировал траекторию. Через мгновение на полном ходу он врезался в кучу. Поднялся столб пыли, скрыв ото всех Макса и его велосипед. Илья резко затормозил в своём фирменном стиле, оставив на асфальте чёрный след в виде полукруга. Тут подоспели и остальные. Мальчишки были потрясены случившимся. Они растерянно смотрели на облако пыли, совершенно не зная, что им делать. Когда песок осел, они увидели Макса, который сидел теперь на асфальте с другой стороны кучи, потирая глаза и смеясь. Макс оказался настоящим счастливчиком - на нём не было ни царапины! Его велосипед лежал неподалеку, так же не получив повреждений.
После того, как мальчишки понемногу пришли в себя, они помогли Максиму установить цепь на место, после чего неторопясь доехали до дома. Им было совершенно всё равно, кто из пилотов "Формула-1" лучше. Без всяких споров было очевидным, что чемпион - Макс!
Задумывались ли вы когда-нибудь о том, каким образом может повлиять на вашу жизнь исчезновение из неё чего-либо, на первый взгляд кажущегося незначительным, или столь обыденного, что не удостаивается внимания до тех пор, пока не обнаруживается его пропажа? Что, если этим предметом окажется, к примеру, ложка? Этот нехитрый столовый прибор во всём своем многообразии форм и размеров облегчает жизнь всем нам, и вот, представьте: однажды вдруг оказывается, что его нет. Его нет на кухне, нет у соседа и у друзей, нет в кафе, его нельзя купить ни в одном магазине мира - его вообще нет. Нигде. Неважно, куда подевались все эти ложки и по какой причине это произошло. Не существуют и всё тут! И ни один человек в мире никак не может повлиять на эту ситуацию, что-то исправить и вернуть всё на свои места. Жизнь на этом не закончится, конечно, но станет несколько сложнее: попробуй-ка справиться с молочной гречневой кашей теми же китайскими палочками "куайцзы", которыми так ловко орудуют в странах Восточной Азии.
Вместо столовых приборов можно попробовать исключить из нашей жизни мобильные телефоны, интернет, транспорт, медицину, электроэнергию. Исчезновение некоторых из них может отбросить человечество далеко назад в своём развитии или поставить под угрозу само его существование. Всё упомянутое и многое из того, что упомянуто не было, можно заменить одним словом - "комфорт", и именно от уровня комфорта зависит благополучное развитие человеческого общества. Такая зависимость вполне естественна и не считается ненормальной.
К сожалению, не смотря на гордое название своего вида, которое присвоили себе люди, они часто попадают во всевозможные зависимости помимо комфорта, оказывающих как благотворное влияние, так и способных погубить человека, попавшего в их сети. Нам открывается широчайший выбор на все значительные и незначительные случаи в жизни, и люди с удовольствием пользуются им. Стоит только попасть в стрессовую ситуацию, как они пускаются на поиски утешительного приза в виде дегустации нового десерта или покупки чего бы то ни было для себя любимых, которая смогла бы создать иллюзию благополучия, помогла бы забыть о проблемах и подарила бы счастье. Вскоре это входит в привычку и становится таким же обыденным, безжизненным и серым, как всё остальное. Тогда можно позволить себе отрезать кусочек от пирога чуточку больше, а потом ещё немного больше и ещё. По правде сказать, через какое-то время и это перестаёт приносить хоть какую-то радость. Если, в поисках душевного равновесия, продолжать следовать этому пути, можно очень далеко зайти и как следует заблудиться. Не всякому под силу найти дорогу домой.
Автор этих строк своими собственными глазами наблюдал, как люди в попытках найти иную реальность, которая могла бы их укрыть от возникших проблем, незаметно для себя превращались из людей в нечто лишь отдалённо их напоминающее. Происходило это не за один день - проходили годы и даже десятки лет, и по началу ни у кого не вызывала опасений эта новая привычка или традиция, или "слабость", как иногда ласково люди называют свою развивающуюся зависимость. Знаете, так бывает: бутылочка пива по пятницам, чтобы расслабиться после тяжелой рабочей недели, которая затем перерастает в необходимость снять напряжение и в середине её или затягивается на все выходные? Затем начинается поиск сочувствующих, которые могли бы составить компанию. Через какое-то время, когда бутылочка превратилась в "безудержное веселье", человек обнаруживает, что с трудом может говорить, но это уже неважно. Вечный праздник, непрекращающаяся эйфория - лишь это имеет смысл, остальное - мелочи жизни. Человек теряет контроль над своим телом. Он неуверенно переставляет ноги, опираясь о стену, вместо слов издаёт нечленораздельное мычание, блуждая в бреду поражённого мозга, но всё ещё пытается достичь своей цели. Через некоторое время этот человек лежит парализованный, но покажи ему то, что многие годы являлось лекарством от всех бед, и даже в таком состоянии, он будет тянуться к нему, пусть только взглядом.
Люди слишком подвержены влиянию зависимостей, но тем не менее, не придавая этому никакого значения, мотыльками летят на огонь, как если бы стало общепринятым переходить оживлённую автомобильную дорогу на красный сигнал светофора.
У него тоже была своя зависимость. Когда-то очень давно. Так давно, что кажется, это было в прошлой жизни, или даже в позапрошлой.
Вместо столовых приборов можно попробовать исключить из нашей жизни мобильные телефоны, интернет, транспорт, медицину, электроэнергию. Исчезновение некоторых из них может отбросить человечество далеко назад в своём развитии или поставить под угрозу само его существование. Всё упомянутое и многое из того, что упомянуто не было, можно заменить одним словом - "комфорт", и именно от уровня комфорта зависит благополучное развитие человеческого общества. Такая зависимость вполне естественна и не считается ненормальной.
К сожалению, не смотря на гордое название своего вида, которое присвоили себе люди, они часто попадают во всевозможные зависимости помимо комфорта, оказывающих как благотворное влияние, так и способных погубить человека, попавшего в их сети. Нам открывается широчайший выбор на все значительные и незначительные случаи в жизни, и люди с удовольствием пользуются им. Стоит только попасть в стрессовую ситуацию, как они пускаются на поиски утешительного приза в виде дегустации нового десерта или покупки чего бы то ни было для себя любимых, которая смогла бы создать иллюзию благополучия, помогла бы забыть о проблемах и подарила бы счастье. Вскоре это входит в привычку и становится таким же обыденным, безжизненным и серым, как всё остальное. Тогда можно позволить себе отрезать кусочек от пирога чуточку больше, а потом ещё немного больше и ещё. По правде сказать, через какое-то время и это перестаёт приносить хоть какую-то радость. Если, в поисках душевного равновесия, продолжать следовать этому пути, можно очень далеко зайти и как следует заблудиться. Не всякому под силу найти дорогу домой.
Автор этих строк своими собственными глазами наблюдал, как люди в попытках найти иную реальность, которая могла бы их укрыть от возникших проблем, незаметно для себя превращались из людей в нечто лишь отдалённо их напоминающее. Происходило это не за один день - проходили годы и даже десятки лет, и по началу ни у кого не вызывала опасений эта новая привычка или традиция, или "слабость", как иногда ласково люди называют свою развивающуюся зависимость. Знаете, так бывает: бутылочка пива по пятницам, чтобы расслабиться после тяжелой рабочей недели, которая затем перерастает в необходимость снять напряжение и в середине её или затягивается на все выходные? Затем начинается поиск сочувствующих, которые могли бы составить компанию. Через какое-то время, когда бутылочка превратилась в "безудержное веселье", человек обнаруживает, что с трудом может говорить, но это уже неважно. Вечный праздник, непрекращающаяся эйфория - лишь это имеет смысл, остальное - мелочи жизни. Человек теряет контроль над своим телом. Он неуверенно переставляет ноги, опираясь о стену, вместо слов издаёт нечленораздельное мычание, блуждая в бреду поражённого мозга, но всё ещё пытается достичь своей цели. Через некоторое время этот человек лежит парализованный, но покажи ему то, что многие годы являлось лекарством от всех бед, и даже в таком состоянии, он будет тянуться к нему, пусть только взглядом.
Люди слишком подвержены влиянию зависимостей, но тем не менее, не придавая этому никакого значения, мотыльками летят на огонь, как если бы стало общепринятым переходить оживлённую автомобильную дорогу на красный сигнал светофора.
У него тоже была своя зависимость. Когда-то очень давно. Так давно, что кажется, это было в прошлой жизни, или даже в позапрошлой.